Все крупные города земли Тверской имеют своих небесных покровителей: Тверь – святого благоверного князя Михаила, священномученика архиепископа Фаддея (Успенского). Кашин – преподобную благоверную княгиню Анну, Калязин – святого преподобного Макария, а у Кимр долгое время не было прославленного небесного покровителя.
До 1917 года Кимры считались крупным селом, центром российского обувного промысла. После 1917 года молодой город продолжал активно развиваться, и вскоре Кимры стали одним из крупных городов Тверской области. Вместе с городом возрастали в нем духовно и будущие святые земли Кимрской. Множество мучеников прославили Христа в годы страшных гонений на Русскую Церковь. Они стали достойными Христа, потеряв души свои, сберегли их, потому и святы. И наш город получил благословение Божие, и имеет теперь своих святых, молитвенно предстоящих за нас пред Престолом Божиим.
В начале 1906 года после женитьбы на Анне Думановой был рукоположен в сан священника и стал настоятелем храма. В апреле 1906 года отец Феодор был переведен в храм села Ключевое Бежецкого уезда, а в 1910 году назначен настоятелем храма Рождества Христова в селе Стопово. Указом Святейшего Синода в 1912 году в селе Кимры открывается новопостроенный Преображенский храм. Его настоятелем становится священник Феодор Колеров.
Семья Колеровых переезжает в Кимры и селится в церковном доме, построенном напротив храма (сейчас на этом месте установлен памятный крест). Своим ревностным служением отец Феодор быстро привлек к себе сердца верующих. Несмотря на молодость, он для своих прихожан стал отцом, и в трудных случаях люди шли к нему за советом. Даже когда отец Феодор проходил по улице, его часто останавливали, многие стремились поговорить с ним, получить поддержку и утешение. Отец Феодор не жалел времени, всегда подолгу беседовал с людьми, стараясь разрешить возникшие вопросы.
В годы Первой мировой войны отец Феодор организовал сбор средств на нужды армии, а в своем доме открыл мастерскую по пошиву военной одежды. В 1914 году отец Феодор был награжден скуфьей, а позднее, через 2 года, камилавкой и другими наградами, в том числе и саном протоиерея. В 1916 году по соседству с храмом на средства купца Бужина была построена церковно-приходская школа (здание сохранилось, в нем располагается магазин «Волжанка»).
Представители новой власти в городе сразу заметили незаурядного священника и его высокий авторитет среди горожан. Отца Феодора обвинили в том, что он организовал духовный концерт без официального разрешения и арестовали его. После непродолжительного ареста, по настоянию верующих, он был освобожден, но власти не прекращали преследовать его, отобрали всю мебель, имевшуюся в доме, и обязали выплатить крупную сумму денег, в противном случае угрожая новым арестом.
В начале 20-х годов в Русской Православной Церкви произошел раскол, возникло обновленческое движение, лояльное к советской власти. Многие священники временно перешли на их сторону, но большинство верующих остались верными Православной Церкви, возглавляемой Патриархом Тихоном. В 1922 году отец Феодор на короткое время перешел на позиции обновленцев, но вскоре разобрался в ситуации и искренне раскаялся в своем заблуждении.
Между тем гонения на священников усилились, по распоряжению властей у семьи Колеровых были отобраны 2 комнаты, а после и весь дом. В 1927 году отец Феодор с большим трудом собрал средства на постройку нового дома, но в 1928 году власти постановили закрыть храм. Верующие отправили в Москву делегацию с просьбой отменить решение местных властей, однако в 1929 году из Москвы было прислано постановление, подтверждающее закрытие храма. 19 мая 1929 года состоялось последнее прощальное богослужение. Отец Феодор сообщил верующим о предстоящем закрытии церкви. На следующий день прихожане не допустили представителей местных властей в храм, перекрыв двери живой стеной. Отец Феодор безуспешно призывал людей подчиниться решению властей. Прихожане установили дежурство около храма, иногда собиралась толпа до 300 человек. Так продолжалось несколько дней. Отец Феодор, староста Анания Бойков и мирянин Михаил Болдаков были арестованы. Началось следствие.
Михаил Болдаков регулярно посещал богослужения и вскоре стал церковным старостой в храме в честь иконы Богоматери «Всех скорбящих Радость». Церковь эта была разрушена в 30-е годы и сейчас на этом месте находится Парк культуры и отдыха.
В 1927 году по решению властей храм был передан обновленцам. Староста отказался передать им ключи от храма, и новоцерковникам пришлось сбивать замок с храмовых дверей. Власти возбудили против Михаила Болдакова уголовное дело. В мае 1929 года Михаил Арестович оказался в числе тех, кто сопротивлялся закрытию Преображенской церкви.
Протест верующих был расценен как контрреволюционная вылазка церковников против советской власти. Арестованных отвезли сначала в Тверскую тюрьму, а потом в Таганскую тюрьму в Москве. Приехавшие в Москву родственники арестованных нашли адвокатов, согласившихся защищать на суде их близких. Правда, адвокаты сразу же предупредили, что началось гонение на Церковь, и вряд ли они на этом судебном процессе смогут что-либо сделать. Суд был назначен на 20-е октября. Глубокой ночью обвиняемых перевезли в Кимры по Волге на открытой барже.
Утром 20-го октября в клубе «Молот», здание которого раньше являлось подворьем Ильинского женского монастыря, начался суд. Процесс был открытым, и в зал суда пропускали по билетам, но никто из родственников не был допущен на судебное заседание. По всей видимости, этот судебный процесс считался показательным, так как делу предавалось большое политическое значение.
Ежедневно кимрская районная газета «Коллективная жизнь» подробно рассказывала о каждом дне суда, процесс освещала и московская пресса. «Мы судим не группу верующих, которые якобы были против передачи здания церкви для культурных надобностей и поэтому оказали сопротивление представителям власти, – мы судим нашего врага», – писала в те дни одна из газет. Несмотря на угрозы и враждебное отношение, обвиняемые держались мужественно и виновными себя не признали.
27 октября состоялось последнее заседание суда. На нем был зачитан приговор: «Священник Феодор Колеров, староста Анания Бойков, члены церковного совета Дмитриев, Закурин и Михаил Болдаков приговорены к высшей мере социальной защиты – расстрелу, с конфискацией всего имущества». Позднее председателю церковного совета Дмитриеву и мирянину Закурину смертная казнь была отменена.
Приговоренные к расстрелу были вновь отправлены в Москву, попытки адвокатов сохранить им жизнь оказались безуспешны. Единственное, чего удалось добиться – родственникам отца Феодора были разрешены свидания.
Утром 29 ноября газеты сообщили о том, что Феодор Колеров, Анания Бойков и Михаил Болдаков расстреляны. Однако Господь подарил отцу Феодору еще один день жизни. 29 ноября состоялась последняя встреча с женой и младшим сыном Александром.
Священник вышел к ним изможденный, но совершенно спокойный, внутренне умиротворенный и просветленный. Он знал, что он уже «не от мира сего его», знал, что Господь примет его страдания как жертву. Положив руку на голову сына, он мирно беседовал с Анной Михайловной. Когда свидание закончилось, он написал на обороте фотографии жены имена детей и подписал: «До свидания – общее».
Ночью, когда надзиратели пришли вести его на расстрел, на первой странице канонника отец Феодор успел написать: «29 ноября, 11 часов ночи».
Так мученически пострадали в 1929 году первый настоятель Преображенского храма города Кимры протоиерей Феодор Колеров, староста храма Анания Бойков и православный мирянин Михаил Болдаков. Место погребения их было скрыто и до ныне пребывает в неизвестности. В последствии власти признали, что убитые священник и миряне были невиновны.
Сетевое издание «Город.рф» предоставляет возможность платной публикации статей, новостей, постов.
Платная публикация дает расширенные рекламные возможности, лучший охват аудитории, помощь сотрудников редакции в оформлении ваших материалов и включает следующие услуги:
4.jpg)
