«Крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность; стрелы ее – стрелы огненные.» Так говаривал царь Соломон целых три тысячелетия назад, но с тех пор мало что изменилось в человеческом сердце. Оскорбленные чувства терзают его так же, как во времена купца Степана Парамоновича Калашникова, лихого опричника Кирибеевича и прекрасной Алены Дмитревны, а уж чем закончилась та история, знает каждый школьник. Но то была ревность мужская, грозная, именно она запечатлена в знаменитых литературных образах. А что же ревность женская?
Судебная практика свидетельствует, что ее современное проявление как никогда агрессивно и жестоко. Российский уголовный кодекс признает ревность смягчающим обстоятельством при убийстве – смягчающим, но не оправдывающим! Подчеркнем это на всякий случай, однако тяжких преступлений мы сегодня касаться не будем. И маргинальных бабенок, спьяну хватающихся за кухонный нож или табуретку (что раньше попадет под руку), тоже вспоминать не станем. Поговорим о том, что порой творят абсолютно нормальные, добропорядочные женщины, когда от лютой боли их захлестывает лютая ярость. И чем это может завершиться как для них, так и для тех, кого они любят.
...Почему-то Вале (все имена изменены) всегда не везло с мужчинами. Конечно, не красавица, ну так ведь мало их, красавиц, а в загсе все равно очереди! А Валя, когда подкрасится и волосы уложит, очень даже миленькая. А уж хозяйка редкая – готовит вкусно, дома уютно, на кухне все блестит. И на работе, в больнице, ее очень хвалили – руки золотые, приветливая, исполнительная. Коллеги постарше знакомым мужикам подсказывали: вот девка, будет кому-то не жена – клад. Не проходи мимо, Петя, Вася, Коля…
Но Петя, Вася, Коля проносились по обочине ее женской судьбы, а если и тормозили, так надолго не задерживались. А уж как мечтала она малышей нянчить, мужние рубашки гладить, с соседками в подъезде поворчать, что ни одного сериала не посмотришь толком – откуда взять время с ее-то оравой? И по субботам заводить тесто в большой квашне – на всю семью…
Павлик на пасмурном Валином горизонте прорисовался в 28, когда она принцев уже не ждала, хотела просто нормального мужика встретить. На принца Павлик никак не тянул. Невысокий, довольно хилый, словно со смазанными чертами лица. Благообразный, но не мачо, совсем не мачо. К тому же с одной работы ушел, а на другую то ли не мог, то ли не спешил устраиваться. Но все это не имело почти никакого значения. Главное, робкие Валины улыбки Павлик встретил благосклонно и вскоре выдал ей ключ от своей квартиры. Сказать, что она была счастлива – значит ничего не сказать.
Но через полгода, когда она считала себя вроде как гражданской женой, он стал все чаще пропадать без объяснений. Или задерживаться у мамы, которая Валю не шибко жаловала, а он был очень послушным сыном и потому свою «почти жену» с собой не брал. В общем, по некоторым признакам она заподозрила неладное.
В тот злополучный сентябрьский вечер Валя отправилась к Павлику, хотя он предупредил, что дома его не будет. Шла, отгоняя дурные мысли, а зачем идет, сама толком не понимала. Может, надеялась, что там, где они – или только она одна? – были так счастливы, развеются все страхи?
Она открыла дверь своим ключом, перешагнула порог и сразу, еще не расслышав голосов, поняла, что ее мужчина здесь, и не один.
Я не буду пересказывать то, что происходило в последующие полчаса. И нисколько не оправдываю погром, который наша героиня учинила, сметая посуду с полок и картинки со стен. Но если бы на этом Валя остановилась, запустив в коварного изменщика его ключами и гордо покинув поле битвы... Но события развивались совсем иначе.
Павлик ее не пожалел – он осерчал на погром и вызвал полицию. Та приехала быстро, всех забрала в отдел – писать объяснения, и там Валя от любимого услышала, что она ему вообще никто, он не помнит, как ее зовут и никаких серьезных намерений насчет «этой бабы» никогда не имел. Навязывалась, вот он и переспал пару раз от нечего делать, а она навоображала невесть что и теперь не дает ему проходу.
Голос Павлика звучал где-то рядом, но эти слова произносил как будто кто-то другой. Не мог он быть тем, кого она еще совсем недавно любила так сильно. В эти страшные минуты она потеряла не только несостоявшегося мужа, но и целый несостоявшийся мир, который был для нее абсолютно реальным. Все то, что она, по точным и злым его словам, «навоображала» и уже любила всем сердцем.
На суть уголовного дела это, конечно, не влияет, но я почему-то убеждена, что, поведи себя Павлик по-другому год назад, в сентябре 2014-го, события развивались бы совсем иначе.
…Она подписала свои показания и вышла на улицу. Вокруг город жил своей ночной жизнью, люди любили друг друга, укачивали детей, смотрели сладкие сны, а у нее всего этого не было и, как ей в ту минуту казалось, уже никогда не будет. Возле полиции фонари горят ярко, и она увидела, как, болтая, вышли Павлик с новой подружкой. Та поехала к себе, а он к маме, «рассказать про эту дуру».
«Дура» подождала, пока он отъедет, остановила такси и назвала адрес, который в душе уже считала своим.
Вы про ключик помните? Он у Вали еще оставался... Она вошла, достала зажигалку и, не колеблясь ни минуты, стала поджигать все подряд: занавеси, постель, кухонные табуретки, снятые с полки книги, куртку Павлика на вешалке в прихожей... Потом захлопнула дверь и повернулась спиной к этому завершенному этапу своей жизни. Да гори все синим пламенем! К шести часам квартира выгорела дотла.
За ней пришли утром. Она не спала – ждала. Когда привезли в полицию, сама обо всем стала рассказывать, не дожидаясь вопросов, и позднее суд счел возможным признать это заявление явкой с повинной.
Ее слушали, вздыхали и переглядывались: ведь хорошая девушка, молодая, симпатичная! Потрясение, как это порой случается, «проявило» ее лицо, как в старину – снимок. Читатели постарше помнят, как проступали силуэты на поначалу белом, медленно темнеющем листе фотобумаги. Так и эта женщина, обожженная душевной болью, на глазах становилась значительнее, интереснее, ярче…
– Жаль ее, конечно, – говорила старший следователь муниципального отдела МВД России «Кимрский» Олеся Котова. – Нормальная же баба, а натворила таких глупостей! Но раз преступила закон, то нужно отвечать.
Это уголовное дело Кимрский городской суд рассматривал в особом порядке, без судебного разбирательства. Валя положилась на справедливость суда, свою вину признав полностью. Обвинение, с которым согласилась подсудимая, было признано обоснованным и в полном объеме подтвержденным собранными по делу доказательствами. А вменяли ей ч. 2 ст. 167 УК РФ – умышленное уничтожение чужого имущества, повлекшее причинение значительного ущерба. Бывший любовник требовал возмещения; ему же предстояло отделывать квартиру, покупать мебель, телевизор, холодильник, стиральную машину... Одним словом, все, что нажито непосильным трудом его мамы. Список зачитывался долго, и он слушал очень внимательно.
А поскольку обвинялась Валя в преступлении средней тяжести, ранее не была судима, а соседи и коллеги не сказали о ней дурного слова, суд назначил ей наказание, не связанное с реальным лишением свободы. Дали ей два года условно, с испытательным сроком в полтора года.
Ущерб, причиненный Павлику, она уже начала возмещать – его высчитывают из ее зарплаты. Учитывая, сколько у нас зарабатывают медработники, платить ей предстоит очень долго...
И не ей одной. К сожалению, такая экспрессивная реакция на измену достаточно типична. Когда женщина хватается за нож или топор, она точно знает, что совершает преступление. И нередко это способно остановить самую разъяренную фурию. А вот перебить зеркала и окна, нанести повреждения машине, а то и пустить красного петуха многие считают чуть ли не шалостью, вполне извиняемой оскорбленным чувством. Увы, это очевидное заблуждение.
Недавно в Новороссийске суд приговорил к исправительным работам молодую женщину, которая ворвалась в квартиру бывшей жены своего возлюбленного, то ли заподозрив того в измене, то ли ее – в попытках его вновь завлечь. Она разбила камнем окно, а потом, войдя в раж, еще много чего другого.
В Волгограде 32-летняя женщина, приревновав мужа, пришла к сопернице, которая работала директором магазина. Ну и начала в том магазине громить все, что попалось под руку. Разбила охладители, рыбную витрину, чайный сервиз. А в финале схватила стул и разнесла вдребезги музыкальный центр.
Какое наказание ее ждет, еще неизвестно, судебный процесс не завершен. А вот ущерб ей придется выплатить в любом случае.
В Московской области 24-летняя супруга местного доктора заподозрила юную студентку, приехавшую навестить родственников, в попытке пофлиртовать с ее мужем. Пожаловалась подруге – жене другого врача, обе сидели в декрете с малыми детьми. Пока мужья дежурили в больнице, они распили бутылочку и пошли разбираться к разлучнице. Никого не застали дома и вошли в него через хлипкую заднюю дверь. Попросту ее вышибли. Ну и отправились дальше крушить все подряд, да еще потом ноутбук с собой прихватили – проверить, с кем она в социальных сетях общается. Получили потом по полтора года условно, да и то лишь потому, что у обеих дома остались маленькие дети…
И таких случаев немало. Если бы эти женщины, нормальные, неглупые и добропорядочные, прежде чем решиться на такие поступки, взяли на себя труд сесть и подумать, просчитать последствия. Если бы отдавали себе отчет в том, что их ждет. Семь раз отмерьте, милые женщины, прежде чем рубить сплеча. И семьдесят семь, если ярость застилает глаза.
Лидия ГАДЖИЕВА
Из приговора суда Сознавая опасность своих противоправных действий, действуя общеопасным способом из личных неприязненных отношений, возникших на почве ревности, подсудимая произвела поджог квартиры, принадлежащей гражданину N.
-800x600.jpg)
