Цикл «Глубокий обморок», в рамках которого написано и «Помышление о Кимрах», был закончен в 1999 г. В его основу легли события, случившиеся в конце 1998 г., когда Б. А. Ахмадулина оказалась в Боткинской больнице. Исторические мотивы проникли в текст благодаря краеведческим книгам, которые санитарки Боткинской больницы привозили поэту. О том, что в цикле будут представлены некоторые эпизоды из истории Кимр, Ахмадулина сообщила в письме от 27 ноября
1998 г. (по дате написания), адресованном В. И. Коркунову: «У меня кое-что затеяно в честь Кимр, если получится, я пошлю Вам»[3]. Спустя некоторое время стихи были переданы через санитарок Боткинской больницы, и фрагмент «Помышления о Кимрах» был опубликован в районной газете «Кимрский вестник» от 27 июня 2000 г.
Как уже было сказано, Кимры впервые упомянуты в 1546 г. и передавались во владение близким ко двору людям — боярам и князьям. В период с XVI по XX вв. развивалось сапожное производство — к 1812 г. кимрские кустари обували всю российскую армию (поставки обуви прекратились после военного конфликта в Афганистане).
Обращаясь к духовной жизни, отметим, что в Кимрах существовало несколько храмов. В 1813 г. был возведён храм Вознесения Господня (на Вознесенской, ныне — Зареченской стороне города), закрытый в начале 1941 г. и вновь открытый лишь в 1991 г. Подворье Ильинского Свято-Троицкого монастыря (однопрестольный храм) было открыто в 1915 г., а завершило функционирование в 1923 г. Ныне на месте бывшего храма расположен спортзал и редакция газеты «Кимры сегодня». Иоанно-Предтеченская церковь была построена в 1875 г. на территории нынешнего правобережья Кимр. В 1930‑х гг. храм ликвидирован; на его месте был возведён военный городок. В 1816 г. был заложен (а в 1825 г. освящён) самый, пожалуй, величественный храм села Кимры — Покровский собор. В 1832 г. рядом с собором строится Троицкая церковь. В 1930 г. Покровский собор был закрыт, однако Троицкая церковь принимала прихожан ещё несколько лет. В 1936 г. собор был взорван, на его месте построен клуб промкооперации, впоследствии — драмтеатр. Троицкая церковь, к тому времени использовавшаяся как склад, в 1938 г. была разобрана на кирпич.
Скорбященская церковь была возведена в том месте, где устраивал зверинец граф Ю. П. Литта (в 1877 г.) и приписана к Покровскому собору. В 1933 г. храм был взорван, а на его месте устроен городской парк.
Спасо-Преображенский храм (позднее, в 1980-е гг., собор) был открыт в 1911 г. В годы советской власти храм закрылся (последняя служба состоялась в 1929 г.), над священниками начался уголовный процесс. По его итогам церковное имущество описали, протоиерея Ф. Колерова, мирян А. Бойкова и М. Болдакова — расстреляли. В 1998 г. РПЦ причислила их к лику святых новомучеников. После показательного процесса храм преобразовали в клуб, но в 1947 г. Спасо-Преображенский собор был вновь открыт для богослужений.
Посещения Кимр боярами, графами и князьями обозначено в предыдущем комментарии. Первое «царское» посещение села состоялось в 1837 г., когда в Кимры с обзорной поездкой по империи прибыл Великий князь Александр Николаевич. 75 лет спустя ему, вошедшему в историю под именем Александра II, в Кимрах был поставлен памятник, «заменённый» впоследствии на памятник В. И. Ленину. Александр Николаевич заглянул в приготовленный для него дом, побывал в Покровском соборе и убыл в тот же день в Калязин. Посещение Кимр, однако, запомнилось ему, о чём он впоследствии писал отцу.
В 1840 г. Кимры проездом удостоил вниманием Николай I. Сменив лошадей, самодержец двинулся в дальнейший путь.
В августе 1866 г. Кимры посетили Великие князья, братья Александр Александрович (будущий император Александр III) и Владимир Александрович. Гости прибыли в село на пароходе, пообщались с депутатами, волостным старшиной, детьми и др., а также побывали в Покровском соборе, после чего вернулись на пароход.
Великий князь Владимир Александрович посетил Кимры и позднее — в 1892 г., когда осматривал войска и учреждения Петербургского военного округа. Он пробыл в Кимрах около трёх часов,
вторично посетив тот же собор, в который заходил с братом Александром 26 лет назад.
Общая ситуация в стране, не способствовавшая развитию производства, предопределила тот факт, что многие работники фабрик и заводов в середине 1990‑х гг. оказались без работы. Градообразующее предприятие города ОАО «Савма» (ныне: ОАО «Савёловский машиностроительный завод»), на котором в советский период работало до 12000 человек, с течением времени сократило количество работников практически в 10 раз.
Среди тех, кто потянулся в 1990‑е гг. на заработки в Москву, были
и «новоиспечённые» санитарки, устроившиеся в Боткинскую больницу. Например, Т. В. Коростелёву побудили уехать в Москву многомесячные задержки в выплате зарплаты на Савёловском заводе. Т. А. Быкова потеряла работу в Кимрском подсобном хозяйстве.
Покровский собор, внешне похожий на Успенский собор Московского Кремля, был построен в 1825 г.; взорван в 1936 г.
Кампания, посвящённая его закрытию, началась в 1925 г., когда на 100‑летие собора прибыл Тверской владыка Серафим. Пресса отреагировала на это своеобразно — появился ряд материалов, призывающих прекратить колокольный звон, закрыть собор и устроить на его месте культурное учреждение. В 1929 г. горсовет отправил в Москву соответствующее ходатайство, мотивировав его тем, что собор не представляет собой архитектурной ценности. Ходатайство было удовлетворено, и в 1930 г. постановлением Московского областного исполкома (Кимры в тот период входили в состав Московской области) храм был закрыт. С куполов сняли золотое покрытие, он был частично обезглавлен, и в таком виде простоял вплоть до взрыва в 1936 г. После разбора завалов на месте бывшего храма был возведён клуб промкооперации, впоследствии — драмтеатр.
Кладбищенская церковь, упомянутая Б. А. Ахмадулиной, была построена в 1877 г. и приписана к Покровскому собору. Как следует
из грамоты архиепископа Тверского и Кашинского Филарета, возле
вновь устроенного кладбища было решено строить новую церковь
в честь Пресвятой Богородицы «Утешение всех скорбящих» (в народе — Скорбященская церковь). Кладбище — обнесено каменной
оградой, главные ворота сохранились и по сегодняшний день. Оно
считалось крупнейшим в Кимрах, на нём хоронили жителей Троицкой стороны города (по названию собора). Приписка же к собору
означала, что службы в церкви с престолом в честь иконы Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих радость» проводились священниками Троицкого храма. В 1933 г. церковь была взорвана, а кладбище закрыто.
Ещё до момента закрытия кладбища в прессе раздавались призывы о его ликвидации и превращении территории, на которой были похоронены предки горожан, в парк культуры и отдыха. Не дождавшись окончания процесса минерализации, власти приступили к созданию городского парка.
Во второй половине 2000‑х гг. на бывшее кладбище были перенесены и основные городские мероприятия — День города (ранее отмечавшийся в центре города у памятников В. И. Ленину и А. Н. Туполеву), День студента и др. Горожанам и гостям города предлагаются разнообразные напитки, закуски и сувениры. В течение нескольких лет, в конце 1990‑х — начале 2000‑х гг., на территории парка проводилась открытая дискотека (впрочем, дискотека проводилась и ранее — в советское время).
В нескольких строфах поэт передал существенные знания о Кимрах. И это — отметим ещё раз — чужой по отношению к городу автор.
Необходимость в подробном комментарии основывается на нескольких составляющих: показать тот объём знания, который был сосредоточен в поэтических строках; представить исследователям поэтики Ахмадулиной сведения о городе, кратко ею описанном; наглядно объединить литературный и краеведческий взгляды — что, на наш
взгляд, крайне важно в понимании «Помышления о Кимрах», исторический материал которых был собран из краеведческих книг и рассказов кимрячек. Текст Ахмадулиной более подробен, чем подобные
ему описательные стихи о Кимрах Шведова (который сосредоточился, в основном, на обувном промысле) и уступает в насыщенности
кимрскими чертами только Ситновой — местному поэту. В литературном плане сравнения между Ситновой и Ахмадулиной, разумеется,
некорректны. Тем не менее, работы трёх обозначенных авторов художественным образом осмысливают историю Кимр; последние двое
опираются при этом и на краеведческие описания, что ещё больше сближает научные подходы.
